EN
Фильм ужасов «не для всех» «Оборотень» (в оригинале — «Животное») рассказывает о сельской девушке-ковбойке, которая по ночам превращается в быка-убийцу, а днем ничего не помнит. Эта медленная, тягучая история разворачивается на юге Франции, в Камарге, и магический реализм здесь так незаметно переходит в область тотального террора, что не каждые нервы смогут это выдержать. А еще «Оборотень» — это и женский взгляд на мир, на быков, на мужчин и на кинематограф. Об этом «Известия» поговорили с режиссером Эммой Бенестан и исполнительницей главной роли Улайей Амамра.
«Это сразу и вестерн, и фантастика, и хоррор»
— Неожиданный какой фильм у вас получился! Как думаете, правильно будет называть его боди-хоррором?
Эмма Бенестан: Я бы скорее говорила, что у нас жанровый микс. Это сразу и вестерн, и фантастика, и хоррор.
Режиссер Эмма Бенестан
— Не самое очевидное сочетание. Как оно возникло?
Э.Б.: Мое детство прошло на юге Франции, в регионе Камарг. Поэтому мне очень близки все местные мифы, легенды, истории, связанные с быками. Так сама выстроилась история про минотавра наоборот, чудовища, которое совсем не монстр, а женщина! И членам моей съемочной группы моя история была совершенно понятна, ведь они тоже выросли бок о бок с быками.
— И с корридой?
Э.Б.: Нет-нет, не надо путать! Коррида — это когда убивают быков. В Камарге всё иначе, там никого не убивают, это бычьи бега. Да, так вот, в детстве я обожала вампирское кино. И вот теперь я решила объединить быков и вампиров в рамках одной истории. И показать это на фоне абсолютно магического пространства Камарга.
— Вы вдвоем снимаете уже третий фильм. Что делает ваш союз таким прочным? И вы ведь наверняка и сценарий писали специально для Улайи?
Э.Б.: Вы совершенно правы, специально для нее. Почему? Потому что это как семья. Мы вместе выросли, мы сто лет дружим, мы одинаково смотрим на мир. Одинаково видим задачи актера и режиссера. Ну, то есть я думаю, что актер не только должен играть роль, его прямая обязанность — создавать персонажа вместе с тобой. Очень важно, чтобы рядом с тобой был такой человек, как Улайя. Она невероятно креативна, невероятно эмпатична, она меня очень хорошо знает. И знает, что я ее хорошо знаю. Мы с ней, когда я писала сценарий, много спорили, думали вместе и просто болтали о быках, о мужчинах, о сценарии. И всегда сомневались.
Актриса Улайя Амамра
Мне нравится сомневаться по поводу сценария вместе с моими актерами. Потому что мне хочется постоянно удивляться, искать, только так можно рассчитывать на то, что фильм получится по-настоящему живым. Тебе нужны не просто партнеры, а соучастники, подельники! Особенно тут это было необходимо, потому что съемки были трудными. Почти все актеры были непрофессионалы, а Улайя была настолько благородна, и как человек, и как актриса, чтобы доверяться им, понимаете? Потому что это было необходимо. Да, она была самым моим главным союзником — и главной силой этого фильма.
«Мы не вспомнили ни одного похожего фильма про девушку-быка»
— Улайя, как это было? Эмма среди ночи позвонила вам и сказала: у меня идея! Я придумала фильм, где ты превратишься в быка! Так всё произошло?
Улайя Амамра: Ну примерно да. И первая реакция была: да почему бы и нет? Я привыкла следовать за Эммой, я доверяю ей. Она, как бы это сказать, позволила Нежме, так зовут героиню, существовать! Возникнуть и жить! Попробую объяснить. Такая героиня, как Нежма, не могла бы существовать в социальном кино, в вестерне или научной фантастике. Ни в каком жанре. Во французском кино — точно, у нас свои правила. Она может жить только между жанрами, вне их. Мы это сделали.
Кадр из фильма
— Итак, героиня — минотавр. И наверное, это значит много часов на грим, да?
У.А.: Очень много. Где-то от шести до восьми часов за раз. И чтобы снять это превращение, понадобилось три дня. Это, по сути, была огромная маска. Надев ее, я сразу оказывалась полностью оторванной от окружающей реальности. И как ни странно, от своего собственного тела. Ощущения были уже совсем другие. Вся команда с этого момента жила так, словно на площадке реальное чудовище, монстр. В маске «минотавра» я ничего не слышала и не видела. Странно было.
— Как вы этот образ вообще придумали в смысле внешнего вида?
Э.Б.: Пришлось изобретать. Мы не вспомнили ни одного похожего фильма, про девушку-быка. Мне кажется, что такого и не было никогда. Вернее, была одна португальская короткометражка, но это всё равно было что-то другое. Одним из главных референсов для меня был фильм «Оно приходит за тобой», шедевр хоррора. Там тоже девушка чувствует внутри себя странные перемены, и всё меняется вокруг нее. Всё это нашло отражение в Нежме, которой кажется, будто ее преследует бык. И там есть переклички в длине кадра, в том, как ведется съемка.
Кадр из фильма
— А что скажете о «хореографии» быка? Как она создавалась?
Э.Б.: Трудно было. Мы работали с дикими животными. Ты от них хочешь получить какой-то результат, но это не значит, что ты его получишь. У нас был свой дрессировщик, но он никогда не работал с дикими животными! И мы бились над этим результатом, чтобы еще у нас в кадре была полная луна, представляете! И вот мы часами наблюдали за быком, за его поведением, а потом пытались с Улайей снять всё то же самое с точки зрения этого быка. Как будто увидеть его глазами.
У.А.: У меня в итоге установилась с этим быком особая внутренняя связь. Он был моим партнером по фильму, без преувеличения. Тут нельзя было контролировать всё, нужно было просто довериться друг другу.
— Как вы продавали эту идею, чтобы получить финансирование? Девушка-минотавр на юге Франции?
Э.Б.: У меня отличные продюсеры, волшебные девушки! Они сразу поверили в этот проект. Я сделала до этого два документальных фильма про Камарг, но вообще этот регион мало представлен в кино. А между тем это великолепный край с неповторимым ландшафтом, очень кинематографичным. Им стало интересно. Они дали €3,5 млн, а нам было нужно €6 млн. Но мы начали снимать и за полгода быстро собрали оставшийся бюджет, чтобы закончить картину.