Легендарный фильм «Место встречи изменить нельзя» впервые вышел на телеэкраны 11 ноября 1979 года. В День сотрудника органов внутренних дел, 10 ноября, РЕН ТВ покажет все серии советского кинохита — в эфире с 15:30. А Владимир Конкин, сыгравший Шарапова, накануне юбилея картины рассказал в интервью «Известиям», кто был против его участия в проекте Станислава Говорухина, чем его шокировал сценарист Георгий Вайнер и почему министр МВД и глава КГБ ушли из просмотрового зала после первой серии.
«Володя не меня видел, он хотел, чтобы Шарапова играл Ваня Бортник»
— Владимир Алексеевич, фильму Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя» исполняется 45 лет. Какую роль эта картина сыграла в вашей карьере?
— Утверждающую. А всё началось с фильма «Как закалялась сталь». После нее меня отметили и перенаграждали всего снизу доверху. А картина «Место встречи изменить нельзя» мне очень дорога. Она далась большой кровью, потому что не всё просто складывалось в съемочной группе.
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
— Вы сейчас сделали бы что-нибудь по-другому в этом фильме, сыграли иначе?
— Вы знаете, на днях на каком-то канале показывали «Место встречи». Я только чуть-чуть посмотрел первую серию. Ну разве молодость можно переиграть? Нет. Только окунуться туда, в то время. Это сделано по возрасту, по степени тогдашнего умения, по той задаче, которую ставил режиссер. Мне кажется, что она выполнена.
Сыграть по-другому — это маразм. Я очень трезво отношусь к своим работам. У меня нет такого заикания от собственных превосходств, достоинств и прочего. Хотя восемь памятников моему Шарапову при жизни. И я воспринимаю это как должное, потому что картина любима.
Может быть, кому-то фильм кажется в чем-то наивным, но зато у нас нет мордобоев, ежесекундной стрельбы. Мне эта картина памятна.
— Шарапов и Жеглов — антагонисты. А на площадке между вами и Владимиром Высоцким тоже чувствовалось противостояние? Ваши отношения не сразу сложились?
— Не сразу, но достаточно быстро, когда появился первый отснятый материал. Мы увидели его в просмотровом зале. Я не мог смотреть на себя на экране — немел и трясся от ужаса. В итоге ушел. Сценаристы Вайнеры тогда тоже приехали. Был и Володя, ну, естественно, Говорухин. А я стоял во дворе Одесской киностудии. Когда они посмотрели и вышли, я заметил, как им было тяжело скрывать свою неприязнь ко мне как к исполнителю этой роли.
У меня были хорошие отношения с Георгием Вайнером. Он жил в Нью-Йорке, и незадолго до его кончины я побывал у него. Мы говорили, и вдруг он, лежа в постели, говорит: «Самый неудачный Шарапов — это Конкин». Ничего себе! Я 40 лет с ним общался, и как-то он находил деликатные формы. Да, может быть, что-то не устраивало, но всё-таки что хамить-то.
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
— А Высоцкий?
— И Володя не меня видел, он хотел, чтобы Шарапова играл Ваня Бортник. Картина создавалась на творческом объединении «Экран», главным редактором которого был Борис Хессин. Мы его звали «мистер красный карандаш» — он следил за чистотой языка. При нем на экране не могло прозвучать слово «хрен». А главное начальство — Сергей Георгиевич Лапин, генерал КГБ, Герой соцтруда. После фильма «Как закалялась сталь» он ко мне очень благоволил. Даже когда меня отправляли в зарубежные командировки, всегда за мной свою служебную «Чайку» присылал.
И поэтому когда кто-то заикнулся, что «хочется нам другого актера», Лапин сказал: «Ну хотите всё что хотите, пожалуйста. Только без Конкина этой картины не будет». Я не присутствовал при этом разговоре, поэтому фамилии не называю.
«И вот эта сцена спасла фильм»
— Ваш тандем с Высоцким сразу сложился?
— Знаете, некий конфликт между Владимиром Семёновичем и Владимиром Алексеевичем играл на руку. Я это уже после съемок понял. А поначалу даже плакал. Потому что я люблю дружить с артистами и с режиссерами. А на «Месте встречи» была колючие отношения.
Вы можете спросить: какой он, Высоцкий? А вот такой, как на экране. Это настолько многосложный человек, он был соткан из противоречий. Я его немного раздражал.
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
— Чем?
— Я был уже заслуженный артист, лауреат Государственной премии и так далее. А мне — 26 лет. Еще у меня черная «Волга» своя.
— Но он тоже был человек известный, и у него был «Мерседес».
— Но машину ему Марина Влади подарила в Германии. А звания ему не давали. При этом знал его весь Советский Союз. У Володи была постоянная претензия на отсутствие признания государством. Отчасти, может быть, это его во мне раздражало — что я такой счастливчик, везунчик.
— А вы считает себя счастливчиком?
— Про меня на студии говорили, что я ногой открываю двери ЦК комсомола. Но я очень хорошо воспитан и никогда ногами двери не открываю. Очевидно, что в этом был какой-то элемент зависти. Я это понял давно, только одного не мог понять, почему у Володи были перепады настроения. На съемочной площадке отрепетировали мизансцены, всё сделали замечательно. Свет, грим поправили, всё хорошо. Перед съемкой какой-нибудь анекдот расскажет, что весь павильон гогочет. Высоцкий был очень обаятельный, когда у него было хорошее настроение.
Тети к нему дышали неровно, ну, часть теть, а другая вздыхала по мне. То есть мы здесь на равных работали. И вдруг меняется человек на глазах. Сквозь грим — зеленое лицо, глаза не такие, какие были буквально минуту назад. И начинается ор с нецензурными выражениями. Я под руку иногда попадал. Верите или нет, я уходил за декорацию и плакал от этого непонимания — откуда вдруг такая перемена? Что его задело?
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
Тогда я не знал о его пороке. О нем были в курсе только Говорухин и друзья Володи — Ванечка Бортник, Севочка Абдулов. Никто мне об этом и не говорил.
Готовую картину нам нужно было показать на Петровке, Лубянке и так далее. На премьеру «Место встречи изменить нельзя» приходили министр внутренних дел Щёлоков, глава КГБ Чурбанов. Он был молодой, а наград — как у Брежнева.
— Как принимали?
— Первая серия прошла — и тишина в зале. Потом все встали и ушли. И вот тогда у Говорухина последние волосы стали выпадать, а у меня седина появилась. Короче говоря, картину отстоял Лапин. И как после этого мне не благодарить, не вспоминать хорошим словом этого человека? Он прекрасно знал двух министров. Наверняка там были какие-то беседы.
— Что им не понравилось?
— Руководство МВД считало, что это ковбойский вестерн, а не работа милиции. Высоцкий не хотел надевать милицейскую форму, а у нас картина про милицию.
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
Когда мы начинали снимать, я говорил режиссеру: «Слава, я, конечно, по роли могучий человек, на линию фронта ходил, но посмотри всё-таки на мои руки. Поставь пианино в декорации коммуналки Шарапова. Пригодится». Убедил. И в результате инструмент сыграл свою роль. Помните, как Высоцкий подходит к пианино и поет Вертинского: «Лиловый негр вам подавал манто…» И вот эта сцена спасла фильм.
«Понимаете, я пошел в милицию, потому что посмотрел эту картину»
— У Владимира Семёновича были хорошие отношения с правоохранительными органами?
— Он милицию ненавидел патологически. Всё-таки он проказник был, да и темперамента буйного.
— Когда фильм показали по телевидению 11 ноября 1979 года, вы могли предположить, какая судьба его ждет?
— Признаться честно, не ожидали вот такой зрительской реакции. Москва пустела, когда шла серия по телевизору.
В 1995 году меня пригласили в Театр на Таганке на главную роль в спектакль Володи Поглазова «Враги» по Горькому. Времена были непростые. С деньгами плохо, с продуктами тоже. Появился в театре замдиректора, который уговорил меня и других актеров через него отдать $1 тыс. в банк. Собрал деньги и тут же исчез — аферюга.
Я пришел в Краснопресненский УВД к начальнику, объяснил, какая случилась неприятность. А у меня трое детей, жена не работает и мама очень больна. Каждая копейка на счету.
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
Он открывает сейф, достает бутылку водки, лимон и говорит: «Володя, а теперь мы посмотрим хорошее кино». На одной полке у него были кодексы, справочники юридические, а пониже — видеокассеты с «Место встречи». «Понимаете, я пошел в милицию, потому что посмотрел эту картину», — говорит он.
Смотрим, вдруг — стук в дверь. Входит тот самый замдиректора с мешком денег. Валюту он поменял на рубли, и его с обмоченными штанами привели в УВД. «Ну, что, Володь, здесь мошенничество налицо, — говорит начальник. — Он преступник, и не только на Таганке обул людей». А я говорю: «Давайте мы его простим. Пускай ему будет мое «шараповское» великодушие большим уроком».
— И отпустили?
— Да. Он мешок оставил и ушел. Станиславский писал, что актеры должны быть беременны ролями. Ты должен родить своего персонажа, чтобы он был убедительным. И вот роды произошли, картина вышла, и твой герой не уходит из сердца. И этот поступок — не только мой, а и моего персонажа.
— Когда вы этот образ создавали, вам понадобилась помощь милиции?
— У нас были консультанты. Но когда они на съемочной площадке видели Светлану Светличную, Владимира Высоцкого, у них не находилось аргументов что-то поправить. Я тогда жил в гостинице «Москва», и они ко мне в гости частенько захаживали. И даже в приватных наших беседах они мне замечаний не делали, потому что им нужен был идеал милиционера. Шарапов был идеологически чистый, такой герой, что мальчики, глядя на него после школы, шли служить в армию, а потом в милицию. Думаю, что с этой задачей я справился.