Более половины конкурсной программы Каннского кинофестиваля – 2024 уже показано, и всеобщий фаворит сейчас — мексиканский мюзикл «Эмилия Перес» с Зоей Салданой, Селеной Гомес и мексиканской актрисой Карлой Гаскон, которая, видимо, получит приз за лучшую женскую роль. Это грандиозный по замыслу и яркий по исполнению рассказ о наркобароне, который решил радикально изменить свою жизнь, а после — сделать мир лучше. Нет никакого сомнения в том, что фильм станет суперхитом и дойдет до «Оскара», хотя называть его гениальным было бы слишком смело. «Известия» посмотрели картину в Каннах и обнаружили, что за гангстерской эстетикой и макабрическими красотами скрывается действительно интересный пересказ старой доброй «Миссис Даутфайр» на новый лад.
Робин, мы всё помним
Напомним вкратце сюжет вышедшей в 1993 году гениальной комедии «Миссис Даутфайр», где Робин Уильямс сыграл свою лучшую роль. Актер-неудачник в результате развода не может видеться с женой и детьми, которых он любит больше всего на свете. Тогда он, используя все свои профессиональные навыки, гримируется в няньку, устраивается к своей же жене на работу и проводит целые дни с детьми. Теперь он может быть с ними и при этом зарабатывать на жизнь, но если его секрет раскроют, то, как мы понимаем, может случиться что угодно — от полного запрета видеться с семьей до тюрьмы или психушки. И всё бы шло хорошо, но жена героя встречает другого мужчину, и тогда он понимает, что сейчас он может потерять и ее, и их. Всё это заставляет его сбросить маску.
Селена Гомез, Зои Салдана, режиссер Жак Одиар и Карла Гаскон на фотосессии съемочной группы фильма «Эмилия Перес» в рамках 77-го Международного Каннского кинофестиваля
«Эмилия Перес» — это та же самая история, но несколько в ином антураже и с чуть более жесткими правилами игры. Наркобарон нанимает успешную адвокатшу, чтобы она помогла ему исчезнуть и начать другую жизнь. Она не просто сделает ему другие документы и перебросит все деньги на другие счета — она сделает его женщиной, поможет тайно сменить пол. Адвокатша в шоке: глава картеля соответствует всем самым жутким представлениям о предводителе банды, огромный мужик, весь в татухах, альфа-самец и один из самых опасных преступников в стране. Какая из него женщина? А он ей, дескать, в свинарнике ты должен быть свиньей, а если изменишься, то и из свинарника выберешься, и вообще — всё будет по-другому. Выслушать предложение наркобарона в Мексике означает принять его, других вариантов нет.
Адвокатша находит лучшего в мире пластического хирурга — естественно, в Израиле. У них происходит ключевой для фильма диалог. Хирург говорит: можно волку сделать хоть тело тушканчика, он всё равно останется волком, а так я могу, конечно. А адвокатша в ответ: нет, с телом изменится и душа, а следом изменятся и среда, и всё общество. Доктор не очень верит, а мы будем весь фильм следить за тем, кто в итоге окажется прав.
Кадр из фильма «Эмилия Перес»
Гангстер, теперь под видом тетушки, живет с семьей «погибшего» мужа, нежничает с детьми, а дальше — всё как в фильме с Робином Уильямсом. Только под роскошные музыкальные номера с массовкой в жилых кварталах Мехико, в расступающихся декорациях, на роскошных виллах и даже в горах, где картели забивают свои стрелки. Тут будут и трупы, и посылки с отрезанными пальцами, и армии головорезов с автоматами.
Но мы будем следить не за этим, хотя все музыкальные номера Салданы и Гомес выполнены на высочайшем уровне. Мы будем следить за глазами «миссис Даутфайр», тетушки, главы благотворительного фонда. Потому что в глазах ее периодически возникает тот самый волк, о котором говорил гуру пластической хирургии. Волк, который спрятался, но не умер, какими бы высокими ни были каблуки тетушки, какой бы ни была нежной ее кожа и даже какими бы благородными и сентиментальными ни были ее мысли. Мы ждем, когда волк совершит прыжок, и чем дальше, тем очевиднее, что это обязательно случится.
Кадр из фильма «Эмилия Перес»
Отдельно стоит отметить, как изобретательно подошли авторы к решению проблемы с голосом гангстера. Когда он еще наркобарон, его сцены даются обычно в маленьких помещениях, где герой не столько говорит, сколько хрипло шипит, потому что голос у Карлы Гаскон довольно высокий, в этом можно убедиться в ее музыкальных номерах.
Сказка с намеком
Саспенс фильма, его главный нерв, заставляет не обращать внимания на многочисленные странные допущения авторов — например, на то, что очень богатая женщина откуда ни возьмись превратилась в селебрити в Мехико, но никому в голову не приходит копнуть и выяснить, кто это. Или, например, когда адвокатша вместо супернавороченной гонконгской клиники выбирает небогатую израильскую — почему? Потому что о душе с доктором поговорила? Но мы спокойно соглашаемся на это, потому что перед нами притча, сказка, пусть и рассказанная как бы о современной Мексике с ее оргпреступностью и бессилием государства, о чем нам с экрана скажут раз сто в самых банальных выражениях. А в сказках не это главное, а то, зло победит или добро. Убежит волк в лес, куда он смотрит, или нет?
Кадр из фильма «Эмилия Перес»
Восторженный прием «Эмилии Перес» связан с рядом факторов. Среди тихих камерных драм, составляющих конкурс, громкий мюзикл смотрится очень выигрышно. Кроме того, сыграло свою роль то, что Жак Одиар в последние десять лет делал вполне проходное кино, от его фильма никто ничего не ждал, хотя Канны его знают и любят, однажды он даже здесь победил — с одним из своих самых слабых фильмов «Дипан», бывает и такое.
Поэтому восторг перед «Эмилией Перес» не единодушный, в голосовании журнала Screen, самом авторитетном во время фестиваля, он не выше остальных конкурсантов. Но кое-кто уже сходил на фильм дважды и всё равно в полном восторге. И больше таких фаворитов в конкурсе пока нет. Следим дальше. О выходе «Эмилии Перес» в России ничего не известно.